Одигитрия 

Ты, хранительница гордых стен,
Осеняла крепостные створы,
Берегла смоленские просторы
От вторжений, срама и измен.

Распростерт спасительный покров,
Над Смоленском благовест пасхальный,
И Твой лик, святой первоначальный,
Не скрывает больше тень веков.

И молитвы тихие слова
Возношу к Тебе в мерцанье света,
Я Твоим дыханием согрета
И Твоим присутствием жива.

Рождество

1.

В белом инее светится ельник,
И горит над землею звезда.
В повечерие, в светлый сочельник
Сердце радостно бьется всегда.

Славят Господа Божьи созданья.
И недаром, не зря, неспроста
Согревали овечки дыханьем
В Вифлеемской пещере Христа.

Вся земля – это Божья обитель,
Твари Божии – зверь, человек,
Потому и спасает Спаситель
Все живое, как Ноев ковчег.

И с тех пор, как средь нас воплотился
Вечный Бог, побеждающий тьму,
Возглашаем: «Христос наш родился!»
И идем поклониться Ему.

2.

Над пустыней, где нет проторенных дорог,
Загорелась, подобно костру,
В черном небе звезда - ярый светопоток,
Тот, что прямо ведет ко Христу.

И за нею с Востока шагали волхвы, - 
В их котомках лежали дары, - 
До тернистой тропы, до пожухлой травы,
До великой Масличной горы.

За горою раскинулся город святой - 
Вифлеем. И застыла звезда,
Когда путники стали тропинкой крутой
Потихоньку спускаться туда.

В тесном гроте огонь и горел, и чадил.
По преданью стоустой молвы,
Там младенец пресветлый агукал, гулил,
И ему поклонились волхвы.

Вздрогнул мир, сотрясая основы основ,
И прорвав все заторы плотин,
Время вырвалось из обветшалых оков,
Как река из подземных глубин,

Как огонь из-под тысячелетней трухи,
Как росток, победивший гнилье.
Смерти нет, наш Спаситель искупит грехи
И избавит от жала ее!

Чудо Святого Георгия

Георгий вырос прям и строен.
Но мир ему был не под стать.
От века мир неладно скроен
И надо многое менять.

Пылал огонь на косогоре.
Кумир кровавой требы ждал,
А лютый страх деревни зорил
И род на род войной вставал.

Георгий шел по гарям смрадным,
Где только - остовы домов.
Глазело пламя кровожадно
Из мирных отчих очагов.

И должен был сыскаться кто-то,
Чтоб исчерпать себя до дна,
Кому нажива – не забота,
Кому живот свой – не цена.

Притихли океан и суша
И мрак окутал небосклон,
Когда за человечью душу
Сразились Всадник и Дракон.

Воды и пламени объятья,
Где свет неотделим от тьмы,
А полымя от водосвятья
Неопалимой купины.

Не завершился бой вселенский.
С тех пор в любом краю земли,
И на Балканах, и в Смоленске
Идут незримые бои.

И да пребудет веры сила
Неколебима и крепка,
Чтоб зло без устали разила
Победоносная рука!

Святой Меркурий Смоленский

По низинам дымы смолокурен,
Храм столетний, глухие места.
Здесь и вырос преславный Меркурий,
Светлый воин Петровского ста*.

Вот полки злочестивого хана
Надвигаются, словно гроза,
И слаба городская охрана,
И у страха большие глаза.

Но выходит с врагами сразиться
Воин, как и пристало ему:
Раскалённого солнца зеница
Разрывает татарскую тьму.

Пресвятая, великая Мати,
На исходе нелёгкого дня
Не разнимут вовеки объятий
Вперемежку враги и друзья!

Тех, кто в мире на подвиг родился,
От забвенья и тленья спаси.
Долг исполнен, твой жребий свершился,
О, Меркурий, заступник Руси!

Солнце клонит на запад устало,
От росы поседела трава,
И в траву спелым колосом пала
Удалая его голова.

Но с тех пор, - из далёких просторов
Подобрав его шлем золотой, -
Светлый месяц обходит дозором
Град Смоленск, как дружинник простой.

- - - - - - - - - - -

*Смоленск в древности делился на "концы" и "сотни". 

"Петровское сто" находилось на правом берегу Днепра в заречной низменной части.

Там, как свидетельствует древнерусский литературный памятник 13 века 

«Слово о Меркурии Смоленском», и жил святой Меркурий.


Пасхальный благовест

1.

И снова землю отпустила
Лихого холода рука.
Живое жаркое светило
Уже не смотрит свысока
На мир наш, где под звон пасхальный
Земля вынашивает плод,
И веет ветер повивальный
Над хлынувшим обильем вод.

2.

Над Смоленском летают звоны,
Крестным ходом идут облака
И выносят из храмов иконы,
И течет людская река.

По слободкам, поселкам и весям
Каждый слышит: воскресе Христос,
Это значит, что мир наш воскресе
И восстал из печали и слез.

3.

И над каждым становищем, гульбищем
Там вверху - среди туч на стремнине -
Засияет сквозь дымное рубище
Нагота ослепительной сини.

Все насытятся доброю пищею,
Снизойдет снова радость весенняя
На прошедших с котомкою нищею
Путь от гибели до спасения.

Разольются ручьи слепящие,
Лопнут почки, и будут в силе
Те, кто в скудости настоящего
Хлеб смиренья с Христом делили.